Е. А. Борушко,
хранитель музейной коллекции «Рамы»

Начиная со второй половины XIX в. использовать собак для караульной службы в России впервые стали на Кавказе. В Туркестане пошли еще дальше — там собаки не только охраняли расположения войск, но решали и другие задачи, в частности подносили боеприпасы. К началу Русско-японской войны (1904–1905) собаки уже широко использовались в российской армии — для доставки донесений, поиска и спасения раненых. Применение же служебных собак в полицейском ведомстве заметно отставало от армейской практики. Лишь в начале ХХ века, ориентируясь на зарубежный опыт, российская полиция начала ставить на службу специальных собак-ищеек. 

В Санкт-Петербурге по распоряжению градоначальника генерал-майора Д. В. Драчевского и и.о. помощника градоначальника полковника В. Ф. Галле в 1907 г. приступили к подготовке и снабжению постов городовых сторожевыми собаками — для охраны стражей порядка и в случае надобности преследования злоумышленников. С этой целью было приобретено несколько молодых породистых собак и проведены испытания для определения пород более подходящих для этих задач[1]. В статье «Первый русский питомник для дрессировки полицейских собак», опубликованной в «Петербургской газете» 5 июля 1908 г., сообщалось: «В непродолжительном времени на набережной Черной речки состоится открытие первого русского питомника для дрессировки собак для полицейской службы. Это первый опыт в России создать образцовое учреждение для эксплуатации природных способностей собак…»[2].

Тогда же, в 1908 г., в Северной столице под эгидой Департамента полиции было принято решение о создании «Российского общества поощрения применения собак к полицейской и сторожевой службе», председателем которого стал шталмейстер высочайшего двора В. И. Денисов. Общество учреждалось с целью содействия правильному применению собак в разнообразных условиях полицейской и сторожевой служб, для чего его члены собирали сведения по этому вопросу в России и за границей, способствовали ознакомлению чинов полиции с наиболее пригодными для этих целей породами собак и методами их дрессировки. Общество должно было вести реестр заводчиков породистых собак и способствовать связям между заводчиками и учреждениями полиции, желающими приобрести служебных собак. Кроме этого, в задачи организации входило устройство публичных состязаний и испытаний собак, награждение кинологов и заводчиков почетными призами, издание брошюр по воспитанию, содержанию и кормлению четвероногих полицейских. В журнале, издававшемся Обществом, должны были публиковаться сведения о проводимых выставках, примерах применения собак в работе полицейских и т. д.

На фоне всего вышесказанного логичным выглядит вопрос, использовались ли собаки для охраны императора и членов его семьи. Ответ был найден в архивных документах. Среди учредителей Общества был начальник дворцовой полиции Б. А. Герарди (1870–1919), подчинявшийся царскосельскому дворцовому коменданту В. А. Дедюлину (1858–1913). Известно, что охрану императорской семьи осуществляли войсковые части, расположенные в резиденции, лейб-гвардии Его Величества Гусарский полк, Собственный Его Величества конвой, Собственный Его Величества Сводный пехотный полк, 1-й Железнодорожный полк, Охранная агентура и дворцовая полиция. Охранная агентура непосредственного подчинялась дворцовому коменданту, как дворцовая полиция и два последних полка, поэтому, именно в Охранной агентуре и был создан питомник служебных собак. Это был первый опыт разведения и воспитания собак для розыскной и охранной служб в Санкт-Петербурге; здесь же готовились проводники для работы с собаками. В архивах сохранился документ, в котором заведующий Охранной агентурой, подведомственной дворцовому коменданту, докладывает: «В 1907 г., с разрешения Вашего Превосходительства, один из чинов вверенной мне Агентуры Евгений Аспольм был командирован за границу, в Германию, для ознакомления с делом применения собак к охранной службе и для изучения способов их дрессировки. По рекомендации лиц, интересующихся сим делом в Германии, Аспольм отправился в гор. Гаген Вестфалия к представителю германского общества Поощрения применения полицейских собак Полицейскому Инспектору гор. Гагена Густаву Мейеру, которого и просил от моего имени помочь нам советом, указанием и руководством… 1908 г. 19 Августа. Новый Петергоф»[3]. 

В 1907 г. в Германии были закуплены для Петергофского питомника доберман-пинчер Марлит и немецкая овчарка Вольф. Спустя время, 29 ноября 1910 г., они будут выступать на выставке собак в Ялте и займут первые места. Среди победителей будет и немецкая овчарка по кличке Герой, рожденная в Петергофском питомнике[4]. 

25 июля 1910 г. начальник Охранной агентуры А. И. Спиридович (1873–1952) обращается с прошением в Министерство императорского двора: «Представлял при сем проект ”Родословного свидетельства” для питомника служебных собак вверенной мне Агентуры, ходатайствую перед Вашим Превосходительством о разрешении иметь на таковых изображение Государственного герба»[5]. Разрешение министерства было получено. Ил. 1.

Таким образом, получается, что при Охранной агентуре был только один питомник — Петергофский. На самом деле все не так просто, как кажется на первый взгляд. И в этой связи интерес представляет один документ, обнаруженный в архиве, а именно заявление крестьянки села Большой Кузьмин Н. В. Агеевой, имевшей «жительство — Императорская ферма», на имя дворцового коменданта В. А. Дедюлина от 12 февраля 1911 г.: «Ваше Высокопревосходительство, имею побеспокоить Вас настоящим и просить Ваше благосклонное внимание на случай, произшедший со мной в Царскосельском Императорском парке 20-го января сего года 8 час. 30 мин. утр. Шла я по направлению от Императорской фермы, на вокзал варшавской железной дороги, чтобы ехать в Петербург и вот, проходя еловой аллеей, в местности между зданием, называемом Ламы, и Александровскими воротами, на меня напала собака, принадлежащая, как потом выяснилось, питомнику полицейских собак агентуры, команды, находящейся в деревне (Александровке), набросилась на меня прямо на грудь, сбила с ног и начала рвать зубами и когтями на мне одежду, я взывала к помощи, но напрасно, никого не было минут пятнадцать, потом вижу — идет человек, впоследствии оказавшийся сторожем из питомника, но тут не признавшийся таковым, собака, как только увидела его, бросила меня рвать и убежала в противоположную от него сторону, я его спросила, не знает ли он, чья собака, он сказал, не знает». Женщина на третий день после происшествия, пришла в питомник и узнала напавшую на нее собаку. «…Потом я обратилась к полковнику Спиридовичу с просьбой о возмещении убытков за изорванную одежду, не говоря уже о влиянии этого случая на здоровье, ходила к нему три раза и ничего не добилась, они факта не отрицают, но удовлетворить за убыток отказывается». «Я же женщина не богатая», — продолжала потерпевшая, — «и это для меня очень чувствительно. Я не могу оставить все в втупе, в крайнем случае я должна буду взыскивать за убыток, причиненный мне с агентуры, по правилу гражданского судопроизводства. Прошу Ваше Высокопревосходительство сделать распоряжение по Вашему усмотрению относительно вышеописанного происшествия. В подтверждении того, что все вышеописанное есть совершенная правда, у меня есть свидетели…»[6]. В ходе проведенного расследования выяснилось, что сторож, который следил за собаками, убирал за ними и кормил, не досмотрел, и одна собака сбежала. Было решено, что возмещать ущерб пострадавшей должен сторож Андросенко.

В контексте темы интересной представляется переписка дворцового коменданта В. А. Дедюлина с новым председателем «Российского Общества поощрения применения собак к полицейской и сторожевой службе» «и. д. директором Департамента полиции С. П. Белецким». В своем письме от 20 марта 1912 г. Владимир Александрович пишет: «Мне всегда казалось, что почин в деле применения собак к полицейской службе в России принадлежит, до известной хотя бы степени, Управлению Дворцового Коменданта, если только под словом “почин” подразумевать тот несомненный для меня факт, что Управление Дворцового Коменданта раньше всех других ведомств стало пользоваться услугами полицейских собак для охранных и розыскных целей, обзавелось собственным собачьим питомником и устроило свою школу дрессировщиков; вместе с тем и питомник, и школа наши, помимо непосредственного своего местного значения, снабдили готовым уже материалом много лиц и учреждений, заинтересовавшихся этим новым тогда вопросом полицейской практики. В особенности, думалось мне, применимы все эти соображения к Гагринской климатической станции, куда я по личной просьбе Его Высочества Принца Александра Петровича Ольденбургского командировал осенью 1910 года чинов подведомственной мне Охранной Агентуры с собаками для показательной работы, причем одна из наших собак, по кличке “Марлитъ”, оказала в Гаграх весьма ценные услуги розыску при обнаружении убийц местного жителя Топольяна. Между тем теперь из местного журнала «Полицейская и сторожевая собака» за 1912 год (статья г. О. Ф. под заглавием «Выдающейся случай применения собак к полицейской службе») я совершенно неожиданно для себя узнаю, что наша собака “Марлитъ”, раскрывшая убийство Топольяна и находящаяся до сих пор в нашем питомнике при том же проводнике Сокрушалове, принадлежала в 1910 году к несуществующему в то время, “образцовому” питомнику Его Высочества Принца Ольденбургского...»[7]. Ил. 2.

На это письмо Белецкий отвечает: «Милостивый Государь, Владимир Александрович. Вследствие письма Вашего Превосходительства от 29 марта за № 31 имею, честь уведомить Вас, что, вступив в недавнем лишь времени в должность Председателя Общества, я, к глубокому моему сожалению, не имел возможности принять на себя руководства издательской его деятельностью и помещения в Вестник Полиции, заметка напечатана была одним из членов Общества без моего ведомства и согласия, а затем перепечатана в журнал «Полицейская и сторожевая собака», пользующимся целиком набором «Вестника Полиции». В настоящее время мною приняты меры к должному освещению выдающейся и наиболее плодотворной деятельности основанного по указанию Вашего Превосходительства первого русского питомника полицейских собак в Царском Селе»[8]. Данный документ полностью подтверждает, что в Царском Селе был питомник служебных собак, и он был едва ли не первым в России[9].

В 1911 г. из Петергофа по распоряжению дворцового коменданта В. А. Дедюлина лейб-гвардии Гусарскому Его Величества полку передаются на службу с внесением в полковую опись и с постановкой на довольствие две собаки — кобель Бой и сука Нора. Их проводниками были окончившие школу проводников служебных собак гусар 5-го эскадрона С. Никуленков и 6-го эскадрона — Н. Глушнивич. Корнет Фри-Кауфман стал заведовать командой полковых военно-служебных собак. Собаки были выдрессированы для целей военной службы по программе, принятой в германской армии. В. Н. Воейков (ил. 1), в то время командир вышеуказанного полка, первым в Санкт-Петербурге стал использовать собак для военной службы. Дворцовый комендант Дедюлин (ил. 2) искренно пожелал ему, «…чтобы почин, сделанный Вашим Превосходительством в деле применения собак к войсковому делу, имел не меньший успех, нежели в Германской армии и дал толчок развития сего дела и в других войсковых частях»[10]. В следующем году полковой питомник на выставке собак получил приз Отдела кровного собаководства, а из 16-ти собак семь получили 18 медалей. Небольшое уточнение — полк стоял в Царском Селе!

В 1913 г. в Михайловском манеже проходила юбилейная X выставка собак. Вот что по этому поводу было опубликовано в журнале «Полицейская и сторожевая»: «17 марта, в Петербурге, в Михайловском манеже открылась, по примеру прошлых лет, всегда очень интересная и привлекающая многочисленную публику десятая, юбилейная в этом году, выставка собак. В обширном манеже выставлено их в этот раз свыше 800 экземпляров самых разнообразных пород. Знатоку этих животных есть что посмотреть и чем полюбоваться. Для любителей псовой охоты имеется тоже немало достопримечательного. Но и для нашего брата, полицейского, ищущего в собаке надежного помощника в трудном деле розыска современных преступников, Михайловский манеж дает сейчас много интересного.

Полицейские собаки представлены на текущей выставке тремя питомниками, а именно: 1) Петербургским питомником Всероссийского общества поощрения и применения собак к полицейской и сторожевой службе; 2) Царскосельским питомником дворцового ведомства; 3) С.-Петербургской столичной полиции. Питомниками этими выставлены все три применяемых сейчас в деле уголовно-полицейского розыска породы собак, т. е. доберман-пинчеры, эрдель-терьеры и немецкие овчарки, но царскосельский питомник успешно экспонирует на этот раз и новую породу ротвейлера, а в отделе всероссийского общества прекрасно демонстрирует разные приемы бельгийская овчарка...»[11].

 

Список служебных собак Царскосельского питомника,
выставленных в Михайловском манеже на X выставке собак:

№п.п.	Порода	Призы в открытом классе	Призы в классе собак, рожденных в России
Немецкая овчарка
1.	Чуваш	I — большой золотой жетон	I приз — золотая медаль и приз общества кровного собаководства
2.	Вьюга	V приз — бронзовый жетон	I приз — золотая медаль
Эрдель-терьер
3.	Леший	IV приз — малый серебряный жетон	I приз — золотая медаль
4.	Змея	IV приз — малый серебряный жетон	II приз — большая серебряная медаль
5.	Яга	III приз — большой серебряный жетон	I приз — золотая медаль
Доберман-пинчер
6.	Эгоист	IV приз — малый серебряный жетон	III приз — малая серебряная медаль
7.	Утеха	I приз — большой золотой жетон	I приз — золотая медаль
Ротвейлер
8.	Налет	II приз — малый золотой жетон	II приз — большая серебряная медаль

 

За общую группу собак — золотая медаль.

I-х призов — 7; золотая медаль за группу и приз Общества.

II-х призов — 3 

III-х призов — 2 

IV-х — 3 

V-х призов — 1.

 

Приказ по Управлению Дворцового Коменданта

24 апреля 1913. Царское Село 

На бывшей в Петербурге, в Михайловском манеже с 17 по 21 сего Апреля, Xюбилейной выставке собак Отдела кровного собаководства были выставлены восемь полицейских собак служебного питомника подведомственной Дворцовому Коменданту Охранной Агентуры.

На установленных испытаниях и за породистость всем указанным собакам присуждены следующие награды: 16 призов, из них 7 первых, кроме того, приз Отдела кровного собаководства и золотая медаль за общую группу собак.

Столь блестящие результаты указывают на умение выбора соответствующих пород собак для служебных целей и на хорошую выучку их и дрессировку. Посему считаю своим приятным долгом выразить от лица службы мою признательность Заведывающему подведомственной мне Охранной Агентуры Полковнику Спиридовичу и объявить заведывающему названным служебным питомником Аспольму — благодарность мою, а инструкторам и проводникам собак — мое сердечное спасибо. Дворцовый Комендант Генерал-Адъютант Дедюлин»[12]. 

В самом начале нашего исследования уже упоминалась фамилия Аспольм. Именно его начальник Охранной агентуры А. И. Спиридович направил в Германию за советом по подбору собак и методам их дрессировки. Евгений Аспольм начал свою карьеру в Петергофском питомнике, а в 1913 г. он же стал заведующим питомником в Царском Селе. 

Следует заметить, что в документах встречается и такое название как «Питомник служебных собак подведомственной дворцовому коменданту Охранной агентуры». По-видимому, питомник был один, но мест его нахождения было два — Новый Петергоф и деревня Александровка в Царском Селе. С 1913 г. мы уже не встречаем данных о Петергофском и если посмотреть список собак, находящихся в 1913 г. в Царскосельском питомнике, то обнаружим, что собаки, приобретенные в свое время для Петергофского, теперь числятся в Царскосельском[13]. 

 

«Список служебных собак Царскосельского питомника, 

составленный 29 декабря 1913 г.

 

№ п.п.	Порода		Родилась	Отметки
Немецкая овчарка
1.	Вольф		13 ноября 1905 г.	Пенсионер
2.	Иза		20 декабря 1908 г.
3.	Варяг		21 февраля 1910 г.
4.	Вьюга		21 февраля 1910 г.
5.	Чуваш		10 августа 1911 г.
6.	Карел		10 августа 1911 г.
7.	Якут		10 августа 1911 г.
8.	Туча		10 августа 1911 г.
9.	Зима		10 августа 1911 г.
10.	Герой II-й		30 декабря 1912 г.	В дрессировке
11.	Буря II-я		30 декабря 1912 г.	В дрессировке
Эрдель-терьеры
12.	Трефф		26 июля 1906 г.
13.	Роланд		5 сентября 1908
14.	Лотта		1 мая 1908 г.
15.	Бес		20 апреля 1908 г.
16.	Леший		4 сентября 1911 г.
17.	Черт		4 сентября 1911 г.
18.	Яга		4 сентября 1911 г.
19.	Змея		4 сентября 1911 г.
20.	Чума		4 сентября 1911 г.
21	Щенок		12 июля 1913 г.
21	Щенок		12 июля 1913 г.
Ротвейлер
23.		Налет	1 сентября 1909 г.
Доберман-пинчер
24.		Марлит	15 сентября 1905 г.
25.		Руслан	13 февраля 1908 г.
26.		Краса	12 марта 1909 г.
27.		Ночка	10 июня 1910 г.
28.		Утеха	7 мая 1911 г.
29.		Июно	19 сентября 1909 г.	В дрессировке
30.		Рогдай II-й	29 марта 1913 г.	В дрессировке
31.		Зорька II-ая	29 марта 1913 г.	В дрессировке
32.		Лэди	15 сентября 1912 г.	В дрессировке
33.		Лира	13 февраля 1908 г.	В дрессировке
34.		Щенок	16 июня 1913 г.
35.		Щенок	16 июня 1913 г.
36.		Щенок	16 июня 1913 г.
37.		Щенок	16 июня 1913 г.
38.		Щенок	16 июня 1913 г.
39.		Щенок	16 июня 1913 г.
Крымская овчарка
40.		Разбойник		Для развода
Лайки
41.		Лихой		Для развода
42.		Воля		Для развода
			Служебных собак 23
			В дрессировке 7
			Для развода 3
			Пенсионер 1
			Щенков
			Доберман-пинчер 6
			Эрдель-терьер 2

Итого 42

Заведывающий Охранной Агентуры Полковник Спиридович»[14]. 

В списке служебных собак есть доберман-пинчер по кличке Лира. У этой собаки необычная судьба. В 1909 г. для службы в городской полиции ее взял полицмейстер Царского Села полковник Новиков. Собака три года прослужила в полиции и даже принимала участие в выставке Императорского царскосельского скакового общества 20 мая 1910 г. на Коломяжском ипподроме[15]. В декабре 1913 г. из-за потери чутья была возвращена в питомник. У собак иногда случается временная потеря чутья, и в это время они могут не брать след. Со временем нюх возвращается, что отражено в архивном списке: Лиру не списали, а продолжили тренировать. В своем заявлении о возврате собаки Новиков указывает, что из-за небольшого финансирования полиции взять другую собаку не предоставляется возможным, несмотря на полезность присутствия полицейской собаки. «Принимая во внимание всегдашнюю любезную высылку полицейских собак для розыскных надобностей питомником по первому телефонному сообщению, отсутствие полицейской собаки при вверенной мне полиции не будет ощутимо»[16].

Действительно, в питомник служебных собак обращались за собаками для раскрытия преступлений. Из доклада начальника Охранной агентуры полковника А. И. Спиридовича узнаем, что 11 сентября 1913 г. по личной просьбе ялтинского уездного исправника Гроздевича и Таврического губернатора (преданной по телефону) о высылке собак питомника для расследования убийства Келлера, сторожа виноградного имения Карабах, в Крым командировали заведующего питомника агента Аспольма, двух проводников — Марина и Мазюка с собаками Варяг и Руслан. Убийцу нашли в день прибытия и передали в руки полицейских. Им оказался сторож того же имения Г. Ловкин. Из документов известен еще один пример: 28 февраля 1914 г. на станцию Сиверская, где ночью с 27 на 28 февраля злоумышленник поджог сарай волостного старшины д. Дайлинцы «с разным имуществом на сумму 1500 рублей», поездом командированы проводники Мазюк с собакой Руслан и Больший — с собакой Змея. «Первый на след был поставлен “Руслан”, который быстро и уверенно пошел по дороге, а на дороге до дома крестьянки Пелагеи Ситниковой, где у закрытых ворот дал голос. Пущенный в дом “Руслан” ни на кого из присутствующих не обратил внимание, а прямо набросился на Ситникову…»[17] Для проверки собаку снова пустили по следу. Результат был тот же. Затем пустили собаку Змея, которая вывела на тот же дом и указала на Ситникову. Собак поставили на след через 11 часов после пожара. 

С 21 по 24 мая 1914 г. Российским обществом поощрения применения собак к полицейской и сторожевой службе была организована выставка служебных (военных, санитарных, сторожевых и полицейских) собак в Михайловском манеже, а 26 мая на Санкт-Петербургском Беговом ипподроме — Всероссийское состязание полицейских собак с выдачей ценных призов. Царскосельский питомник был приглашен к участию, но дворцовый комендант В. Н. Воейков (ил. 3) вынужден был отклонить приглашение, т. к. в этот период вверенная ему Охранная агентура и собаки были командированы на южный берег Крыма. В том же году четыре собаки питомника приняли участие в Московской выставке, где завоевали 12 золотых медалей, высший отзыв, а главное, одержали победу над знаменитым Трефом[18]. Участвовавшие в выставке Чуваш получил два приза, а Эгоист — три золотых медали и «медаль земледелия» (так в документе, скорее всего — «Отдела земледелия»). Об этих успехах было доложено императору Николаю II.

         Из архивных источников известно, что князь Д. Г. Гагарин, начальник Императорской охоты, обращался к дворцовому коменданту В. Н. Воейкову с просьбой уступить двух полицейских собак для борьбы с браконьерами, и что два егеря, Д. Лопухин и В. Евдокимов 2-й, проходили в царскосельском питомнике практические занятия со служебными собаками. В декабре 1916 г. из «Ставки Верховного командующего» дворцовому коменданту приходит заявка на закупку служебных собак из царскосельского питомника для «школы собак». Для этой цели в Петроград был командирован штабс-ротмистер князь Трубецкой. Питомник предложил двух собак породы эрдельтерьер. Годом раньше заявку на собак подал кавказский питомник, и 12 февраля 1917 г. на Кавказ был откомандирован вместе с семьей проводник Марин с двумя немецкими овчарками[19].

На этом история Царскосельского питомника служебных собак подведомственной дворцовому коменданту Охранной агентуры заканчивается. Что стало с собаками и с кинологами после Февральской революции и отречения Николая II от престола, неизвестно, т. к. пока не удалось выявить документы на эту тему.